Флёр - Страница 128

128

Английский офицер был в темно-синей парадной форме с малиновыми отворотами, с малиновыми кантами на плотно обтягивающих ноги панталонах, в кивере со спадающим тяжелым страусиным пером. Судя по его безукоризненному мундиру, беззаботному, спокойному виду, можно было подумать, что он только вышел из своего клуба на Сент-Джеймс-стрит, а не сошел с палубы транспортного судна.

Полковник лорд Джордж Пэджет четвертого Ее величества полка легких драгун сошел на берег с небольшой группой офицеров, чтобы выполнить приказ командующего лорда Реглана и принять капитуляцию евпаторийского гарнизона. Майор Браницкий, ответив на все поставленные перед ним вопросы, в конце, когда английские офицеры уходили, спросил лорда Джорджа, не соблаговолит ли он принять в частном порядке одну английскую леди, которая хочет обратиться к нему с просьбой. Заинтригованный Пэджет не мог не согласиться.

Браницкий, предоставив в его полное распоряжение свой кабинет, пообещал принести чая и удалился. Через несколько секунд дверь отворилась, и на пороге Пэджет увидел человека, которого никак не ожидал встретить здесь.

— Боже праведный! Неужели это вы, мисс Гамильтон! Что вы здесь делаете?

— Зато мне известно, лорд Джордж, что вы здесь делаете, — ответила Флер, подходя к нему поближе, чтобы пожать протянутую ей руку. — Насколько я понимаю, майор Браницкий капитулировал по всей форме?

— Да, почти, — ответил Пэджет. — Только он настоял на обработке дымом текста капитуляции, чтобы не занести сюда на нем инфекцию. Потом заявил, что с того момента, как наша армия высадится на берег, она будет находиться в строгом карантине. Как вам это нравится!

Флер с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться.

— Но он не хотел нанести вам оскорбление! Этого требуют портовые санитарные нормы. Он, вполне естественно, беспокоится о своих пациентах. Они уже выздоравливают, будет просто ужасно, если они снова слягут, только с холерой. Как вы думаете?

— Ах, вам известно и о холере?

— Мы слышали, что вы потеряли немало солдат, когда находились в Варне.

— Да, несколько человек. — Он, казалось, был озадачен. — Но что вы здесь делаете, мадемуазель, скажите на милость? Я слышал, что вы в Петербурге.

— Я остановилась на лето в усадьбе графа и графини Каревой в Курном. Она расположена в двух милях от моря, к северу от города.

— Да, да, Каревы, — Пэджет бросил на нее косой взгляд. — Да, конечно, — он откашлялся. — Мне очень жаль, мисс Гамильтон, я имею в виду вашего отца. Я прочел об этом в «Таймс». Вы хотите теперь остаться в России навсегда?

— Не знаю, — ответила Флер. — Все зависит от происходящих здесь событий. Какая неожиданность увидеть здесь британскую армию. Кто, черт побери, до этого додумался? Я считала, что после выхода русских из Валахии вы отправитесь домой.

— Откровенно говоря, мы тоже так думали. Эта идея не Реглана. Он, как и все остальные, хотел уже собираться домой, когда поступил прямой приказ из Лондона, от самого Пальмерстона. Нельзя сказать, что это было решение одного Старика, но широкой английской общественности не терпится в одно прекрасное утро прочитать в газетах известие о захвате Севастополя. Ну и что он мог в таком случае сделать? Вот мы и оказались здесь.

Флер была заметно взволнована.

— Вы, конечно, понимаете, что я ничего не могу вам сообщить, ведь я здесь только гостья. Да и вам не следует откровенничать со мной.

— Нет, нет, конечно, — подхватил Пэджет, — никогда бы не мог представить такого и во сне! — Он с удовольствием оглядел ее с головы до ног, отлично сознавая всю неловкость ситуации, в которой они оба очутились. — Клянусь Юпитером, как все же хорошо встретить здесь настоящую леди! Какая вы красивая, мисс Гамильтон, я вас такой прежде никогда не видел. А что за чудо ваша шляпка!

— Благодарю вас, — сказала Флер. Она колебалась, не зная, как начать. — Ну, а как поживает ваш брат?

— Джеймс? Ничего, сносно. Вначале, когда вы сообщили ему, что не собираетесь возвращаться домой, он очень расстроился, но теперь, кажется, пережил удар. Купил себе новую лошадь — крупную, серой масти, настоящий шквал! Он считает, что за такие деньги ему просто повезло.

— Ну а как себя чувствует мой брат, лорд Джордж? Надеюсь, он с вами в одном полку?

Она все тянула время, не желая задавать этот вопрос, так как боялась услышать на него ответ. Но сейчас у Джорджа был такой вид, словно он хотел, чтобы она спросила о Ричарде значительно позже.

— Боюсь, в данный момент ему плохо. После нашего отплытия из Варны он слег с дизентерией. Это ужасно неприятная болезнь — она такая прилипчивая и высасывает из парня все соки. Мы все ею переболели, правда, в разной степени. У Гамильтона она протекает тяжелее всех.

— Он ранен?

Пэджет сразу оживился.

— Нет, нет, он не ранен. На нем нет ни царапины. Правда, мы не вступали пока в сражение. Мы предоставляли такую возможность туркам — пусть повоюют, они себя неплохо зарекомендовали. Нет, с ним все в порядке, за исключением этой отвратительной болезни.

Флер чуть заметно улыбнулась.

— Если я напишу ему записку, вы ему передадите ее?

— Буду очень рад! Ничего нет проще. Нужно парня поддержать.

Флер немного помолчала, раздумывая над следующим шагом.

— Я понимаю, что вы не вправе сообщать мне что-либо, но я, вполне естественно, волнуюсь, переживаю, не зная, нужно ли нам эвакуироваться из Курного. Не могли бы вы сказать, можем ли мы там оставаться в полной безопасности?

128