Флёр - Страница 130

130

Лошади тащили за собой орудия. Флер видела и французские полки. Перед глазами мелькали подтянутые офицеры, музыканты, меховые кивера и простые, островерхие кепи. Солнце отражалось на золотых пуговицах и эполетах, на бронзовых кокардах головных уборов и эмблемах на ранцах, на стальных пиках и штыках. Здесь смешались все цвета — малиновый, золотой, зеленый, небесно-голубой, ослепительно белый цвет перекрестных ремней и темный мех гусарских ментиков.

Да, это было захватывающее зрелище — армия уходила вдаль под ярким утренним солнцем, а из тысячи глоток вырывались бравурные звуки знакомых мелодий — «Гэрриоуэн», «Храбрый шотландец» и «Лиллибулеро». Жаворонки с пронзительным писком взмывали вверх над их головами, зайцы, прыснув из густой травы, мчались впереди них, лошади храпели и ржали, орудийные лафеты трещали, а гулкий топот десятков тысяч ног заставлял содрогаться плотный воздух.

Вскоре смолкли полковые оркестры. Солнце поднималось все выше, обжигая своими жаркими лучами людей в неудобной униформе, отягощенных походными ранцами. Когда показался арьергард, стало ясно, что в этой армии не все так гладко. У них было совсем мало повозок и лошадей для перевозки снаряжения! Флер видела, как многие шли, спотыкаясь, некоторые бросали на землю свои тяжелые шинели и кивера, другие, упав на пожухлую траву, так и оставались неподвижно лежать.

Страдающие от дизентерии выходили из строя и здесь же, на глазах у всех садились на корточки, не испытывая никакого стыда. Разморенные жарой, утомленные солдаты цеплялись за борта грузовых повозок или просто опускались на землю. Они сидели, низко свесив голову между колен, не в силах продолжать поход. Даже отсюда, с такого большого расстояния Флер видела людей, зараженных холерой. Они падали на землю и корчились в агонии. Их товарищи молча смотрели на них, не в силах облегчить им страдания, покуда не подъезжала переполненная санитарная повозка.

Когда прошли последние части, долина стала похожа на поле боя — повсюду лежали неподвижные тела людей и брошенное снаряжение. Не хватало только убитых лошадей. Четвертый драгунский полк, который находился в арьергарде, превратился в санитарную часть. Он оказывал первую помощь пострадавшим солдатам и офицерам и обеспечивал их доставку обратно на пляж, для дальнейшей погрузки снова на транспортные суда.

— Нужно им помочь, — проговорила Флер. Все они молча, с безнадежной жалостью смотрели на эту печальную картину, на этих страдающих, больных людей под изнуряющим солнцем.

— Но что мы можем сделать? — спросила Людмила. — Чем мы можем им помочь?

Флер переводила взгляд с одного на другого.

— Нужно спуститься туда. Нужно что-то предпринять. У нас есть немного воды, мы можем их хотя бы напоить. — Но все по-прежнему хранили молчание. Флер с отчаянием посмотрела на Карева. Глаза у нее расширились. — Поймите, ведь это мои соотечественники!

Граф только вздохнул, понимая, насколько безнадежна сложившаяся ситуация.

— Хорошо, — сказал он, направляя лошадь к тропинке, ведущей к морскому берегу, думая, что за ним последуют и другие.

Когда они спустились в долину, то только тогда поняли, какая там стояла жара, — наверху, на высоте, ее разгонял свежий ветер. Боже, как же приходилось страдать этим несчастным солдатам в шерстяных мундирах и узких чулках! Здесь нигде не было пресной воды — в этой части Крыма ее вообще не существовало. Они скакали рысцой — Флер впереди всех. Подъехав к первому неподвижно лежащему человеку, Флер соскочила с лошади и вытащила взятую из дома бутылку с водой. Оглянувшись, она увидела, что Людмила по-прежнему сидит в седле и с ужасом и отвращением вглядывается в распростертого солдата.

— Помоги же мне, — попросила Флер. Но Милочка как-то вся сжалась и отрицательно покачала головой.

— Нет, лучше я подержу твою лошадь.

Карев тоже спешился. Людмила держала за поводья их лошадей, а они с ним делали то, что могли. Но что они могли? Почти ничего. Вода скоро кончилась. Они могли только выпрямить скорченные тела умерших и утешить еще живых своим присутствием.

— Кто-то идет, — вдруг произнесла Людмила.

Через блестевшую под солнцем долину на легком галопе к ним приближался всадник. Когда он подъехал поближе, Флер его узнала. Это был капитан Портал из четвертого драгунского полка. Он осадил перед ними свою лошадь, обрызгав песком и пылью. Отдавая им честь, он переводил взгляд с Карева на Людмилу, с Людмилы на Карева и наконец остановил его на Флер.

— Мисс Гамильтон, это вы?

— Капитан Портал! Видите, у нас нет оружия. Мы — гражданские лица. Мы пришли сюда, чтобы помочь вашим солдатам.

— Да, мисс, понимаю, — ответил он, закашлявшись. Он облизал сухие губы. Солнце уже достигло зенита, и нигде поблизости не было никакой тени. — Меня за вами прислал лорд Пэджет. Он находится в арьергарде, мисс. Он настаивает, чтобы вы приехали немедленно. — Развернув лошадь, он поехал вперед. Они последовали за ним.

— Что лорду Джорджу от меня угодно? — спросила Флер. — Может, нужна наша помощь.

Он с видимой неохотой поглядел на нее.

— Это касается вашего брата, капитана Гамильтона, мисс. Полковник считает, что вы должны об этом знать. Сегодня утром он слег. Его состояние весьма тяжелое. Он подумал, что, может быть, вы возьмете больного к себе домой, тем более, что вы живете неподалеку отсюда.

Флер пыталась за этими словами угадать смысл его шага. Пэджет никогда бы на такое не пошел, если бы не был уверен, что на транспортном судне вместе с другими больными Ричард несомненно умрет. Возможно, он считал, что Ричард умирает, и предоставлял Флер возможность увидеть брата в последний раз?

130