Флёр - Страница 73

Поэтому Флер разрешала Пэджету повсюду сопровождать ее, и очень скоро о них начали многозначительно перешептываться, но она не предпринимала никаких усилий, чтобы развеять подозрения. Когда Джеймс провожал ее на пароход, было ясно и без слов, что по возвращении Флер осенью домой она, вероятно, позволит ему сделать предложение. С того времени она свыклась с мыслью о том, что он постоянно находится на заднем плане как что-то неизменное, к чему она непременно вернется, и в этом не было ничего особенно волнующего или пугающего — напротив, это приносило Флер успокоение. Она мечтала сейчас только об одном — о спокойствии и удобстве.

Конечно, Флер не исключала возможности встречи в Санкт-Петербурге с Каревым, но понимала, что шансов у нее мало. Семья Полоцких не вращалась в высшем свете, а если они нечаянно столкнулись бы на улице, то могли пройти мимо, вежливо кивнув друг другу. К тому же графа могло и не оказаться в Санкт-Петербурге — он ведь был адъютантом царя по особым поручениям и мог в это время выполнять свою миссию в каком-нибудь другом месте.

Флер даже представить себе не могла, что еще до приезда в Россию судьба вдруг сведет ее с его младшим братом. Если бы она до этой встречи была атеисткой, то обязательно поверила бы в Бога, наделенного особым чувством юмора.

Дом губернатора представлял собой какое-то странное сооружение из красного кирпича и серого камня. Оно затерялось в буйной растительности большого сада, что уже было само по себе удивительно, принимая во внимание северную широту. С архитектурной точки зрения, оно скорее всего преследовало цель утвердить католицизм, а не поразить всех своей оригинальностью. Известно, что подражание — самый искренний способ лести, и архитектор данного сооружения, вероятно, решил одновременно воздать должное туркам, полякам, французам, как, впрочем, Палладио и Древней Греции.

Внутри, однако, было светло, тепло и уютно, и, похожий на мужлана, удивительно добросердечный губернатор со своей толстушкой женой, которая, казалось, чувствовала бы себя несравненно лучше в крестьянском платке, чем с тиарой на голове, — встречали гостей с таким радушием, словно они только что вышли из набитого, продуваемого насквозь ледяными ветрами дилижанса после долгого путешествия. Хозяева наперебой предлагали гостям горячительные напитки и умоляли подойти поближе к камину, чтобы обогреться.

Ни губернатор, ни его супруга не говорили ни по-французски, ни по-английски, а Флер не понимала по-немецки. Но очень скоро ее общение с хозяевами прекратилось. Ее отец, говоривший на многих языках, завел с губернатором беседу о его саде, а Ричард общался с разбитным малым, с которым они подружились сегодня днем на палубе корабля. Флер, стоя возле камина, грела у огня руки, наблюдая, как то тут, то там возникают группы беседующих, но ей не хотелось ни к кому примыкать.

Через несколько минут появился младший Карев, и, поздоровавшись с их превосходительствами, направился прямо к Флер, словно старый знакомый.

— Ну, разве я не был прав? Я знал, что здесь будет по крайней мере устроен обед, а если губернатор был бы уверен, что и завтра выдастся плохая погода, то он несомненно задал бы и бал на следующий день.

— Похоже, он очень добрый человек, несмотря на свой внешний вид, — заметила Флер.

— Он просто любит общество. Ему абсолютно наплевать на то, что приключилось с нашим судном.

— Наплевать? Это разговорный оборот. Вы начинаете лучше говорить по-английски. Вообще-то, вы хорошо говорите на нашем языке, — спохватилась Флер.

— У меня полно друзей англичан. Это, главным образом, военные, поэтому вы должны простить мне некоторую грубость. Я, видите ли, служил в армии, и мы всегда узнаем друг друга издалека. Вон, к примеру, тот молодой человек. Готов побиться об заклад — он гусар, если я что-нибудь понимаю в этом! И, кажется, славный парень.

— Благодарю вас. Это мой брат.

— Не может быть. Скажите, а его случайно звать не Смит? Джон Смит?

— Конечно нет. Его зовут Ричард Гамильтон.

Граф Петр озорно улыбнулся.

— Что ж, мисс Гамильтон, это лишает вас неприятной обязанности сообщить мне ваше имя. Ну, как я все провернул?

— Ваша уловка сразу бросается в глаза. Я знала, куда вы клоните.

— Очень приятно иметь такую девушку в заговорщиках. Что скажете? Многие русские утверждают, что англичане — чопорный народ… Но вот передо мной милая сестра гусара… Я правильно употребил слово «милая»?

— Совершенно верно, — подтвердила Флер. — А фамилия Гамильтон вам ни о чем не говорит?

Он нахмурил брови.

— А я должен ее знать?

— Нет, вовсе не обязательно.

Выходит, Сергей ему ничего о ней не рассказывал. Она не знала, радоваться этому или огорчаться.

Казалось, Карев-младший был готов продолжать разговор, но в эту минуту открылись створчатые двери гостиной.

— Отлично, вот и закуска, — воскликнул он, потирая в предвкушении руки. — Я голоден как волк. А теперь, мисс Гамильтон, поскольку вы никогда прежде не бывали в этих краях, позвольте мне угостить вас черной икрой.

Он предложил Флер руку и повел ее вдоль длинного уставленного самыми разнообразными яствами стола, который только что вкатили на колесиках. Гости гурьбой подходили к столу, устраивая вокруг него толчею.

— Понятно, — прошептал граф Петр, — многие из этих несчастных созданий не ели несколько дней, мисс Гамильтон. Это борьба за выживание. Не жди пощады!