Флёр - Страница 12

— Вы правы, мисс, — ответил Бакли, приготавливаясь к последней атаке. — Лучше я пойду, мисс Флора. Вам не подобает…

— Ни в коем случае! — торопливо возразила Флер. — Мы уже сколько раз об этом говорили!

— Но, мисс Флора, там такая грязь. Болезни! Можете подхватить какую-нибудь заразу.

— Они страдают от чахотки, Бакли, потому что живут в таких ужасных условиях. Ее нельзя заработать за одно короткое посещение, — Флер начала расстегивать сумку, чувствуя, что он еще не преодолел своих самых мучительных страхов. Уголком глаза она видела, как побледнело его лицо.

— Послушайте, мисс, — выкрикнул Бакли, приходя в отчаяние, глухим голосом. — Ну а… мелкие пришельцы!

Флер повернулась к нему, стараясь улыбнуться, — она хорошо знала, как он боится паразитов.

— Обещаю тебе, что не вынесу оттуда того, у кого больше двух ножек. Ну, ты доволен? Привяжи лошадей, будь молодцом, а потом приходи, поможешь мне разжечь огонь.

Но не успели они дойти до двери, как она отворилась и на пороге появилась девочка лет восьми. Она робко улыбалась визитерам, стоя на одной ножке в грязном ботинке и почесывая рукой голую подошву другой.

— Привет, Бетти, — поздоровалась Флер. — Как ты себя сегодня чувствуешь? — Она с горечью отметила румянец на ее щечках и необычный блеск в черных глазках девочки. Флер изучила все разновидности чахотки, но эта была, по ее мнению, наихудшей. Страдалец обычно сгорал, как клочок бумаги.

— Хорошо, мисс. Ты приехала к маме?

Бакли бросил злобный взгляд на ребенка, молча укоряя за такую фамильярность, но Флер не обратила на это никакого внимания. Девочка попятилась спиной в дом, и Флер, сделав глубокий вдох, пошла за ней следом.

Двери были такими низкими, что Флер, хотя она и не была высокого роста, пришлось наклонить голову, чтобы не удариться о притолоку. Она немного постояла, пока глаза не привыкли к темноте, но резкий запах сразу ударил ей в ноздри — это была смесь застарелого пота и грязного, давно не мытого тела, расплодившихся вшей и нашатырного спирта, нечистот и болезни, приправленная гнилостными испарениями. Этот запах, казалось, насквозь пропитал воздух в доме, сделал его таким насыщенным, словно крепкий бульон, и он сразу подействовал на слизистую оболочку носа и рта. Флер хотелось выплюнуть скопившуюся у нее во рту слюну, она не могла заставить себя глотать ее.

Пол под ногами был скользким, и от него из-за сырости тянуло холодом. Ни в одной печке в комнатах на первом этаже не горел огонь, который был не только единственным источником тепла в доме, но еще использовался для приготовления пищи. Около стены на кровати сидели два малыша и играли со щенком и с крохотным котенком, носик и глазки которого были покрыты желтоватой пленкой. За ней в дом вошел Бакли с охапкой дров, набранных им в куче под свесом крыши. Он бросил сердитый взгляд на Бетти, лениво почесывающую себе голову. С недовольным видом он прошагал к печке.

Бетти, повернувшись к Флер, сообщила ей самую важную новость:

— Ма лежит в кровати, мисс. У нее болит вот тут.

Флер похолодела. Это могли быть спазмы в кишечнике, но у миссис Блэк последние роды прошли очень тяжело, и она предположила, что при этом часто возникала послеродовая инфекция.

— Хорошо, сейчас я ее осмотрю. Вот, моя дорогуша, я принесла для тебя микстуру. Выпей ложечку сейчас, а потом поставь бутылочку на каминную плиту, подальше от всех. Когда придет домой папа, скажи ему, что тебе с Джеки нужно принимать по чайной ложечке это лекарство дважды в день. Больше никому. Понимаешь?

— Да, мисс, — ответила Бетти. Флер оставалось только надеяться, что ее указания будут выполнены, хотя она все же опасалась, что микстуру могут дать и новорожденному младенцу или даже щенку.

Лестница в углу вела прямо в спальню наверху, в которой стояла только одна кровать. Здесь запах гнили ощущался сильнее. Флер заметила широкое зеленое пятно на потолке прямо над головой матери, лежавшей на кровати рядом с подушкой, на которой сучил ножками новорожденный. Простыни, наволочки и нижнее белье этой женщины были грязными и изношенными. Только подаренные ею накануне пеленки были новыми, да и они уже покрылись слоем грязи.

Несмотря на подтачивающую ее здоровье болезнь, миссис Блэк отличалась необычайной плодовитостью — она уже родила одиннадцать детей. А ведь она была всего на пять-шесть лет старше Флер, но если судить по ее впалым щекам, провалившимся глазам и беззубому рту, ей можно было дать все пятьдесят. Ее муж Блэк был никудышным кормильцем, и не потому, что был ленив или нечестен, просто он был глуп и инертен, и годился только на неквалифицированную работу. Он часто получал травмы, ранения, и поэтому, когда работы становилось мало, его прогоняли одним из первых. Ему удавалось хорошо только одно — производить на свет один за другим чахоточных детишек от своей нездоровой жены. Блэк уже похоронили четверых, а теперь у их старшего сына Джека появился характерный блеск в глазах и редкий, натужный кашель, что свидетельствовало о его обреченности.

Симптомы чахотки у матери обычно пропадали во время продолжительных периодов беременности, может быть, поэтому она и не старалась предотвратить очередное оплодотворение. Сегодня, однако, щеки у нее горели, и она чувствовала себя плохо. По ее глазам Флер поняла, что женщина страдает от сильной боли. Подойдя к кровати чуть-чуть поближе, Флер почувствовала сладковатый запах гноя, и сердце у нее упало. Послеродовая инфекция всегда заканчивается фатальным исходом.