Флёр - Страница 13

Ей не хотелось проявлять здесь своих тяжелых предчувствий, с трудом выдавив из себя улыбку, она сказала:

— Здравствуйте, миссис Блэк. Как вы себя сегодня чувствуете?

На следующее утро ветер, резко изменив направление, задул на юг. Выдался мягкий, золотистый от яркого солнца денек, очень приятный для верховой прогулки. Ричарду не терпелось опробовать Жемчужину, рыжей масти кобылу, перед началом охоты на лис, но так как скакать в одиночестве было не в его натуре, он великодушно предложил сопровождать свою сестру во время продолжительной поездки.

Проехав мимо Тернхэм-грин, дальше мимо Бэккоммон, они пустили лошадей галопом по вспаханному полю в Старч-грин и без остановки, доскакали до Уормхолт-фарм, где и повернули назад. Эту дистанцию Ричард несколько возвышенно называл «трехмильное дерби». Большая скорость, необъятная ширь, внушающая чувство безграничной свободы, вызвали прилив крови к лицу. На щеках у него появился румянец, а глаза восторженно блестели. На юношу было приятно смотреть.

Флер не любила возвращаться домой той же дорогой, поэтому они решили поскакать через Чизвик, то есть пересечь территорию Чизвик-хауз, которая граничила с Гроув-парк. Герцог Девонширский, который был не только соседом, но и другом отца, всегда призывал брата и сестру Гамильтон рассматривать его земли как продолжение их собственных.

Когда они проезжали через деревню, гордости Ричарда был нанесен ощутимый удар. Жемчужине еще требовалась тренировка, она слегка захмелела от быстрой скачки, и на углу Черч-стрит ей вдруг приглянулась бричка приходского священника, выезжавшая из ворот его дома. Не слушаясь команд Ричарда, Жемчужина взбрыкнула и, устремившись навстречу лошади священника, ударила ее прямо в грудь, оставив небольшую царапину. Так как бричкой управлял сам священник, то Ричарду пришлось — выслушать целую лекцию о дурных манерах его лошади, а сам он не мог вымолвить ни слова в свою защиту, хотя у него было что возразить. Наконец Гамильтоны поскакали дальше, но Ричард с этого момента впал в уныние.

Когда они приближались к зеленой калитке в переулке и их прогулка подходила к концу, Флер, бросив на брата взгляд, сказала:

— Что ты дуешься? Сам виноват и ты это прекрасно знаешь. Нужно лучше управлять лошадью.

— Что я могу сделать, если она недостаточно опытная, — огрызнулся Ричард. — В любом случае лучше иметь своенравную лошадь, чем такого чертова тихохода, как у священника.

— Лошадь с норовом — совсем не плохо, если только ты можешь справиться с ней. Но ты взмылил Жемчужину и не сумел остановить ее. — Флер широко улыбнулась. — Ты бы посмотрел на свое лицо, когда он назвал тебя неуклюжим охотником, наезжающим на собак! Да, если бы можно было убить человека взглядом…

— Он не имеет права меня оскорблять! — возмутился Ричард. — И пусть помолчит о дурных манерах в Итоне. Клянусь, я с трудом сдержался, чтобы его не ударить. Если бы только он не был священником…

— Возможно, ты его и ударил бы, — успокаивала брата Флер, — но в глубине души ты понимаешь свою оплошность. Зачем было так тянуть за поводья? Неудивительно, что Жемчужина взбрыкнула.

Ричарду не нравилось виниться, и он подыскивал удобное оправдание.

— Мне кажется, кобыла слишком легкая для меня, она скорее годиться для женских прогулок верхом. Если бы папаша не был таким скупердяем, он мог бы мне купить лошадь по моему весу. Не могу представить себе, как отправлюсь на Жемчужине на охоту, если выпадет удачный сезон. Она долго не выдержит.

Сестра бросила на него пронзительный взгляд.

— Ты просто недоволен тем, что отец не купил тебе офицерское звание, о котором ты мечтал. Но дело тут не в скупердяйстве, просто он постоянно обо всем забывает.

— Забывает, — простонал в ответ Ричард.

— А для чего такая спешка? Мне казалось, ты должен немного побыть дома. Я мечтала, что ты будешь сопровождать меня на вечера и балы, намечаемые на эту зиму. А уж потом можешь покинуть меня, оставить в полном одиночестве.

— Подумаешь, одиночество, — резко возразил Ричард. — Если ты хочешь, чтобы я провел перед тобой парадом своих друзей, чтобы ты выбрала себе кого-нибудь из них, то ошибаешься. Сразу предупреждаю тебя, что я этого не сделаю. Я хорошо помню прошлогоднее Рождество, когда я пригласил к нам Уилкинса и Томми Гандера! Но ты начала над ними издеваться, у тебя слишком велик сатирический запал, я не желаю, что бы над моими друзьями потешались.

— Я над ними не потешалась.

— Может, тебе так показалось. Но они утверждают обратное, и это одно и то же. Кроме того, если ты хочешь выйти замуж, то выйдешь и без моей помощи, поэтому отстань от меня. Фло, дорогая моя, ну где можно сыскать такую красивую девушку, к тому же умеющую всего добиваться самой?

— Хорошо же ты меня изобразил! Если бы только это была правда! Ну вот мы и доехали до калитки, и если я такая распрекрасная, то не будешь ли ты столь любезен спешиться и открыть ее. Боже, какая жалость, что женщины не могут ездить верхом по-мужски!

— Очень даже хорошо, если ты хочешь знать мое мнение по этому поводу. Ты и без того доставляешь мне массу хлопот, — сказал Ричард, готовясь соскочить с лошади. — Смотри, как нам повезло. Вон какой-то городской белоручка, он сейчас откроет калитку для нас! А я в благодарность приподниму шляпу. Не нужно слезать с Жемчужины, когда она в таком дурном настроении.

— Помолчи! Никакой это не белоручка, — торопливо заговорила Флер, — это Тедди Скотт. А Теперь будь повежливее, Дик.